Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту
красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook
и ВКонтакте
Время года - зима. Вокруг снег, замерзшие деревья, продрогшие от ветра птицы. Большинство людей согреваются горячим шоколадом и под пледом ждут прихода весны. А поэты видят в зиме настоящее волшебство и посвящают ей пронзительные строки.
сайт собрал для вас пять завораживающих стихотворений, после которых захочется выбежать на улицу, подставить лицо морозному ветру, попробовать на вкус снег и окунуться в красоту этого времени года.
Стужа
Январь врывался в поезда,
Дверные коченели скобы.
Высокой полночи звезда
Сквозь тучи падала в сугробы.
И ветер, в ельниках гудя,
Сводил над городами тучи
И, чердаками проходя,
Сушил ряды простынь трескучих.
Он птицам скашивал полет,
Подолгу бился под мостами
И уходил.
Был темный лед
До блеска выметен местами.
И только по утрам густым
Ложился снег, устав кружиться.
Мороз.
И вертикальный дым
Стоит над крышами столицы.
И день идет со всех сторон,
И от заставы до заставы
Просвечивают солнцем травы
Морозом схваченных окон.
Сергей Михалков
Первый снег
Серебро, огни и блестки, -
Целый мир из серебра!
В жемчугах горят березки,
Черно-голые вчера.
Экипажи, пешеходы,
На лазури белый дым.
Жизнь людей и жизнь природы
Полны новым и святым.
Воплощение мечтаний,
Жизни с грезою игра,
Этот мир очарований,
Этот мир из серебра!
Валерий Брюсов
Снег
Опять он падает, чудесно молчаливый,
Легко колеблется и опускается…
Как сердцу сладостен полет его счастливый!
Несуществующий, он вновь рождается…
Все тот же, вновь пришел, неведомо откуда,
В нем холода соблазны, в нем забвенье…
Я жду его всегда, как жду от Бога чуда,
И странное с ним знаю единенье.
Пускай уйдет опять – но не страшна утрата.
Мне радостен его отход таинственный.
Я вечно буду ждать его безмолвного возврата,
Тебя, о ласковый, тебя, единственный.
Он тихо падает, и медленный и властный…
Безмерно счастлив я его победою…
Из всех чудес земли тебя, о снег прекрасный,
Тебя люблю… За что люблю – не ведаю.
Зинаида Гиппиус
Мороз на стеклах
На окнах, сплошь заиндевелых,
Февральский выписал мороз
Сплетенье трав молочно-белых
И серебристо-сонных роз.
Пейзаж тропического лета
Рисует стужа на окне.
Зачем ей розы? Видно, это
Зима тоскует о весне.
Когда только и думаешь: как бы заработать - это работа на износ. Человек мало-помалу, сам того не замечая, теряет себя.
И все же, будем верить в чудеса,
Смотреть на мир влюбленными глазами,
Тогда к нам ближе станут небеса,
И мы потрогать сможем их руками.
Удовольствие от хорошего качества длится дольше, чем радость от низкой цены. И так во всем...
Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет. На том стояла и стоит русская земля!
«Завтра» - одно из самых опасных слов на свете. Парализует волю похлеще иного заклинания, склоняет к бездействию, в зародыше уничтожает планы и идеи.
Я помню, как проснулась однажды на рассвете, и было такое чувство неограниченных возможностей. И я помню, как подумала тогда: «Вот оно - начало счастья, И, конечно, дальше его будет больше». Но тогда я не понимала, что это не было началом. Это и было само счастье. Прямо тогда, в тот момент.
Их надо вычесть из календаря,
И жизнь становится еще короче.Был занят бестолковой суетой,
День проскочил - я не увидел друга
И не пожал его руки живой...
Что ж! Этот день я должен сбросить с круга.А если я за день не вспомнил мать,
Не позвонил хоть раз сестре иль брату,
То в оправданье нечего сказать:
Тот день пропал! Бесценная растрата!Я поленился или же устал -
Не посмотрел веселого спектакля,
Стихов магических не почитал
И в чем-то обделил себя, не так ли?А если я кому-то не помог,
Не сочинил ни кадра и ни строчки,
То обокрал сегодняшний итог
И сделал жизнь еще на день короче.Сложить - так страшно, сколько промотал
На сборищах, где ни тепло, ни жарко...
А главных слов любимой не сказал
И не купил цветов или подарка.Как много дней, что выброшены зря,
Дней, что погибли как-то между прочим.
Их надо вычесть из календаря
И мерить свою жизнь еще короче.
В молодости я требовал от людей больше, чем они могли дать: постоянства в дружбе, верности в чувствах. Теперь я научился требовать от них меньше, чем они могут дать: быть рядом и молчать. И на их чувства, на их дружбу, на их благородные поступки я всегда смотрю как на настоящее чудо - как на дар Божий.
Как много Солнечных Людей!
Не тех, кто бестолку хохочут,
когда их щиплют и щекочут,
а тех, похожих на детей,
кто без корысти, грубой лести,
как будто с ярким солнцем вместе,
нам щедро скрашивают дни.
Такие люди, как огни - среди проблем и нервотрепки,
когда невольно тянет к стопке,
собой осветят темный день,
и исчезает злая тень.
Нам с ними весело и просто,
и в небе ярче светят звёзды,
мы забываем про печали.
А вы их разве не встречали?
Тогда встряхнитесь ото сна и вы поймете
средь друзей так много Солнечных Людей!
Они, как вечная Весна, нам дарят свет и обновленье,
уверенность и возрожденье.
Я верю, вряд ли кто осудит,
когда скажу от всей души без лести и красивой лжи:
Спасибо, Солнечные Люди!
Борис Леонидович Пастернак (1890–1960 гг.), поэт, прозаик, переводчик, один из самых ярких представителей русской литературы XX века.
Его тонкие, глубокие и философские стихи очень музыкальны и образны-и это не случайно. Начиналось все именно с музыки. И живописи. Мать будущего поэта Р.И. Кауфман была талантливой пианисткой, ученицей Антона Рубинштейна. Отец – Л.О. Пастернак, знаменитый художник, иллюстрировавший произведения Льва Толстого, с которым был тесно дружен. В доме Пастернаков часто устраивались домашние концерты с участием Александра Скрябина, которого Борис обожал и под влиянием которого увлёкся музыкой, которой занимался в течении нескольких лет. После шести лет занятий пришлось отказаться от карьеры профессионального музыканта - сам Пастернак считал, что у него нет абсолютного музыкального слуха, хотя сохранились сочиненные им прелюдии и соната для фортепьяно. Тогда из-под его пера стали рождаться стихотворные строчки, а не темная вязь нот. Это была тоже музыка, но уже музыка слов. Его первые стихи были опубликованы в 1913 году...
Судьба была к нему благосклонна: он пережил все потрясения двадцатого века- из-за легкой хромоты он был освобожден от воинской повинности и не попал в мясорубку Первой мировой войны, пережил бурю 1917 года, уцелел на Отечественной, хотя тушил зажигательные бомбы на московских крышах и ездил на фронт с писательскими бригадами. Его не смели волны репрессий – в конце двадцатых, в конце тридцатых, в середине и в конце сороковых. Он писал и печатался, а когда не пускали в печать его оригинальные стихи – занимался переводами, к которым у него тоже был прирождённый дар (его переводы «Фауста», "Марии Стюарт", «Отелло» считаются лучшими). Наконец, он стал лауреатом Нобелевской премии по литературе в 1958 году, вторым русским писателем после И. А. Бунина, получившим эту премию.
Бориса Пастернака просто боготворили женщины- он был с ними всегда нежен, заботлив и терпелив. Трижды в жизни был влюблён и счастлив, несмотря на некоторые трагические моменты этих трех историй.
Главные женщины в его жизни-Евгения Лурье, Зинаида Нейгауз и Ольга Ивинская, муза и последняя любовь поэта.
С Ольгой Ивинской Борис Пастернак познакомился в 1946 году, в редакции журнала "Новый мир", куда принёс первую книгу своего романа «Доктор Живаго». Ольге было 34 года, ему- 56. Она - дважды вдова и мать двоих детей, он - женат вторым браком на Зинаиде Нейгауз, бывшей жене своего друга Генриха Нейгауза. Одни восхищались ею, другие были менее благосклонны, но все сходились в одном - Ольга Ивинская была необычайно мягкой, женственной, изысканно ироничной. Невысокая - около 160 см, с золотистыми волосами, огромными глазами и нежным голосом, она не могла не привлекать мужчин. А еще она обожала стихи Пастернака, знала их наизусть и еще девочкой посещала вечера поэзии с его участием. И все же дело было не только в поэзии. Пастернак привлекал ее и как мужчина. Роман развивался стремительно.
Несколько раз влюблённые пытались расстаться, но не проходило и недели, как Пастернак, обвиняя себя в слабости, опять шёл к любимой. Долго скрывать страстную связь любовники не могли. Вскоре об их романе узнали друзья и коллеги.
Пастернак вспоминал, что образ Лары в романе "Доктор Живаго" родился благодаря Ольге, её внутренней красоте, удивительной доброте и странной таинственности.
Осенью 1949 года Ольгу Ивинскую арестовали. Причиной была ее связь с Пастернаком, которого подозревали в контактах с английской разведкой. На допросах следователей интересовало одно: чем была вызвана связь Ивинской с Пастернаком. Следствие, во время которого она потеряла их ребенка, закончилось, и её отправили в Потьму, в лагерь. Долгих четыре года Пастернак заботился о её детях и постоянно помогал им материально. Из лагерей Ольгу Ивинскую освободили весной 1953 года. Роман возобновился с прежней силой....
До конца жизни Борис Пастернак так и не смог сделать выбор между женой и Ольгой. Он посвятил ей свои лучшие стихотворения, близкие отношения связывали их до его смерти в 1960 году. Незадолго до смерти он отказал Ольге во встречах, приказал не пускать ее в дом, так как не хотел ссор между нею и своей женой. Ивинская так и не смогла с ним попрощаться, пришла только на похороны…
Ольга Ивинская пережила своего любимого на 35 лет, успев написать в 1992 году книгу воспоминаний «В плену времени. Годы с Борисом Пастернаком». Она умерла в 1995 году в возрасте 83 лет. Когда-то она написала ему-
"Играй во всю клавиатуру боли,
И совесть пусть тебя не укорит,
За то, что я совсем не зная роли,
Играю всех Джульетт и Маргарит..."
И они оба сыграли свои роли до конца - великий поэт, охваченный в зрелости чуть ли не юношеской любовью, и женщина, проявившая мужество и верность своему кумиру.
Сегодня-шедевры поздней лирики Б. Пастернака, посвященные Ольге Ивинской -"Единственные дни", "Зимняя ночь", "Свидание", " Осень"...
***
Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
О беззаконьях, о грехах,
Бегах, погонях,
Нечаянностях впопыхах,
Локтях, ладонях.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
В стихи б я внес дыханье роз,
Дыханье мяты,
Луга, осоку, сенокос,
Грозы раскаты.
Так некогда Шопен вложил
Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды.
Достигнутого торжества
Игра и мука -
Натянутая тетива
Тугого лука.
ЕДИНСТВЕННЫЕ ДНИ
На протяженье многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.
И целая их череда
Составилась мало-помалу -
Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.
Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет
И солнце греется на льдине.
И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.
И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.
Ольга Ивинская. Начало 30-х годов.
ЗИМНЯЯ НОЧЬ
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
СВИДАНИЕ
Засыпет снег дороги,
Завалит скаты крыш.
Пойду размять я ноги:
За дверью ты стоишь.
Одна, в пальто осеннем,
Без шляпы, без калош,
Ты борешься с волненьем
И мокрый снег жуешь.
Деревья и ограды
Уходят вдаль, во мглу.
Одна средь снегопада
Стоишь ты на углу.
Течет вода с косынки
По рукаву в обшлаг,
И каплями росинки
Сверкают в волосах.
И прядью белокурой
Озарены: лицо,
Косынка, и фигура,
И это пальтецо.
Снег на ресницах влажен,
В твоих глазах тоска,
И весь твой облик слажен
Из одного куска.
Как будто бы железом,
Обмокнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.
И в нем навек засело
Смиренье этих черт,
И оттого нет дела,
Что свет жестокосерд.
И оттого двоится
Вся эта ночь в снегу,
И провести границы
Меж нас я не могу.
Но кто мы и откуда,
Когда от всех тех лет
Остались пересуды,
А нас на свете нет?
Я дал разъехаться домашним,
Все близкие давно в разброде,
И одиночеством всегдашним
Полно всё в сердце и природе.
И вот я здесь с тобой в сторожке.
В лесу безлюдно и пустынно.
Как в песне, стежки и дорожки
Позаросли наполовину.
Теперь на нас одних с печалью
Глядят бревенчатые стены.
Мы брать преград не обещали,
Мы будем гибнуть откровенно.
Мы сядем в час и встанем в третьем,
Я с книгою, ты с вышиваньем,
И на рассвете не заметим,
Как целоваться перестанем.
Еще пышней и бесшабашней
Шумите, осыпайтесь, листья,
И чашу горечи вчерашней
Сегодняшней тоской превысьте.
Привязанность, влеченье, прелесть!
Рассеемся в сентябрьском шуме!
Заройся вся в осенний шелест!
Замри или ополоумей!
Ты так же сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шелковою кистью.
Ты - благо гибельного шага,
Когда житье тошней недуга,
А корень красоты - отвага,
И это тянет нас друг к другу.
ФЕВРАЛЬ
Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Достать пролетку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колес,
Перенестись туда, где ливень
Еще шумней чернил и слез.
Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.
Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд.
НЕЖНОСТЬ
Ослепляя блеском,
Вечерело в семь.
С улиц к занавескам
Подступала темь.
Люди - манекены,
Только страсть с тоской
Водит по Вселенной
Шарящей рукой.
Сердце под ладонью
Дрожью выдает
Бегство и погоню,
Трепет и полет.
Чувству на свободе
Вольно налегке,
Точно рвет поводья
Лошадь в мундштуке.
«Единственные дни» Борис Пастернак
На протяженье многих зим
Я помню дни солнцеворота,
И каждый был неповторим
И повторялся вновь без счета.И целая их череда
Составилась мало-помалу -
Тех дней единственных, когда
Нам кажется, что время стало.Я помню их наперечет:
Зима подходит к середине,
Дороги мокнут, с крыш течет
И солнце греется на льдине.И любящие, как во сне,
Друг к другу тянутся поспешней,
И на деревьях в вышине
Потеют от тепла скворешни.И полусонным стрелкам лень
Ворочаться на циферблате,
И дольше века длится день,
И не кончается объятье.
Анализ стихотворения Пастернака «Единственные дни»
Стихотворение «Единственные дни» относится к позднему творчеству Пастернака. Оно написано в 1959-ом, в трудное для поэта время. Борис Леонидович находился на семидесятом году жизни, изнутри его изъедала мучительная болезнь – рак легкого. Кроме того, на долю Пастернака выпала масштабная травля, организованная советской властью и связанная с получением Нобелевской премии. Роман «Доктор Живаго» в прессе СССР называли литературным сорняком, клеветой. При этом большинство людей, выступавших против Бориса Леонидовича, его главное прозаическое произведение никогда не читали. «Единственные дни» – стихотворение умудренного сединами человека, много повидавшего, как хорошего, так и плохого, осознающего, что смерть близка. Текст отличает простота, емкая и естественная одновременно. Между строк Пастернак передает читателем ощущение того, что физическая кончина – это не финал, а жизнь способна продолжаться и за пределами земного существования. Из лаконичности, отсутствия мудреных философских сентенций и сложносочиненных средств художественной выразительности рождается чувство вечности, к которой причастен каждый человек.
Заглавие анализируемого стихотворения походит на оксюморон. Разрешение противоречия дано в первой строфе. Прилагательным «единственный» лирический герой характеризует только дни зимнего солнцестояния. Согласно естественному ходу жизни природы, день этот повторяется ежегодно. Соответственно, уже в начале текста Борису Леонидовичу удается преодолеть оппозицию неповторимости и повторяемости, множественности и единственности. Интересно, что день зимнего равноденствия поэт называет днем солнцеворота, обращаясь к древнерусскому термину. В связи с этим возникают ассоциации с языческим праздником. Более того – появляется значение движения (поворот солнца). Выбор слова в данном случае особенно важен. Он помогает обыграть сочетание мотивов динамики и статики. Обратите внимание – лирический герой описывает дни, когда время словно замирает. При этом изображение их дается посредством глаголов движения: «с крыш течет», «зима подходит к середине».
«Единственные дни» – жемчужина философской лирики Пастернака. В стихотворении нашло отражение отношение к жизни как к бесконечному солнцевороту, ко времени как к составляющей вечности, в рамках которой все непрерывно и взаимосвязано.